Медсестры уже все дрыхли. Мы с Леонидом болтали обо всем. Его заинтересовала моя персона, мои идеалы и устремления. Зарядил ему, что моя цель - стать генсеком и улететь на Марс. На естественное удивление:

- Почему не на Луну?

- Потому, что американцы ее попрали своими ногами.

Лёня как-то по особому загрустил и признался, что душевно пожелал бы удачного полета нынешнему генсеку. Смело с его стороны так высказываться первому встречному. Рассказал в свою очередь доктору пару тематических анекдотов: - «Брежнев вызвал группу космонавтов.

- Товарищи! Американцы высадились на Луне. Мы тут посоветовались и решили, что вы полетите на Солнце!

- Так сгорим ведь, Леонид Ильич!

- Не бойтесь, товарищи, партия подумала обо всем. Вы полетите ночью».

Не знал, что товарищ доктор окажется таким смешливым. Ржал, как лошадь перед случкой. Думал, что всех больных перебудит. Скорее всего, так и получилось, потому что те начали шмыгать по туалетам. Зря я ему впер еще и этот: - «Брежнев движется по коридору в Кремле. Навстречу ему старушка.

- Узнаете меня, Леонид Ильич?

- Как же, как же, знаю вас, товарищ Крупская, и мужа вашего, товарища Крупского, тоже хорошо знаю!»

Последний анекдот касался «позднего» Брежнего и сопровождался характерными интонациями, но и сейчас его маразмы становились все более заметными.

Думал, что врача из другого отделения придется вызывать на помощь. Леня закатился под стол и хрюкал там обессиленно. Нет, девственно неиспорченным мозгам такие анекдоты противопоказаны. Дальше трепались на самом дружеском уровне. Молодой врач решил рассказать немного о себе. Здесь он был по распределению. Пока холост, но кое-что наклевывалось. Жил он в той общаге, под которой располагалась наша пацанья лежка.

Осторожно признался доктору, что мать попала в ментовку. Было бы неплохо написать из больницы милицейскому начальству письмо с согласием взять ее на поруки. С учетом нехватки кадров в ночных санитарах, я надеялся, что такое письмо будет изготовлено. Леонид пометил у себя в блокноте ручкой все нужные данные и пообещал завтра с утра переговорить с завом.

Спать Леня позвал меня в ординаторскую. Там располагались два мягких кожаных дивана, электрообогреватель, приемник. Еще оставалось немного коньяка и бутербродов, но физиология властно потребовала сна для тела. Я взобрался на диван, свернулся как кутенок, чтобы потеплее было, и уснул.

Утром я бегом и на автомате выполнил все необходимые утренние манипуляции с больничным полом и суднами. Заработал пару пирожков, банан и десять копеек. Монетка лежала под лавкой в коридоре, когда я мыл пол. Жалостливые старушки ужасались моей худобе и пытались подкормить работящего пацана. Ещё сменщица Нина шматок украинского сала отрезала и каких-то пончиков надавала. Фух, наконец-то можно хоть что-то в спасённый холодильник положить. Забежал по пути домой в продуктовый магазин и выпил там на десять копеек стакан томатного сока, которого мне налили из конусообразной стеклянной емкости. Подмигнул круглолицей продавщице:

- Жаль, водки нет. Запить томатный сок нечем.

- Ишь ты, какой деловой выискался! Водки ему подавай. Мал еще. Вот родители узнают, и будешь тогда иметь бледный вид и модную походку, - вдруг озлобилась она.

- Не узнают. Они по тюрьмам сидят за убийства продавщиц, - наврал ей с добродушной улыбкой и направился к выходу.

Ответа мне вслед не последовало.

Вовка традиционно забежал ко мне перед школой с невинной мордой. Я в это время запихивал в свой организм пустой чай.

- Что скажешь в свое оправдание? - грозно вопросил его, стоя со стаканом на пороге.

- Ты о чем?

Он опасливо заглянул мне в глаза, силясь понять, что я имею в виду.

- Все о том же. О ренегатстве.

- Чего? - глаза пацана удивленно округлились.

- Того… К Гансу переметнулся.

- Дык, Ганс говорил, что с тобой обговорено. Что ты тоже с нами будешь, - зачастил Вовка, облизывая губы.

- Врет твой Ганс, как сивый мерин.

- Причем здесь сивый мерин?

- Классиков надо читать, а не только «Курочку Рябу».

- Чика, что мне теперь делать? Я же обещал Гансу, - скорчил печальную рожу Медик.

- У тебя голова для чего? Чтобы в нее котлеты совать, или все-таки думать порой? Сам выбирай с кем быть, со мной, либо с Гансом.

- С тобой, конечно, - уверенно выдал Медик.

- Тогда пошли мозги мастурбировать, вдруг поумнеть удастся.

Первым уроком планировался Русский язык. Я шел и гадал: «Пустит ли меня литра, или продолжит конфронтацию?» После недавних событий век бы её не видеть. Она была того же мнения в отношении меня, как мне показалось. Во всяком случае, появление моей наглой морды было ею проигнорировано. Валентина сегодня не горела желанием тратить на нас свои калории. Появившись в начале урока, написав на доске три темы сочинений: «Герои в нашей жизни», «Кем быть?» и «Край родной» и назначив ответственных за дисциплину, она унесла свою жирную задницу в одной ей известном направлении. Я особо не заморачивался, написал стишок из творчества «Жуков» на вторую тему: «Хорошо быть солнцем, светишь, да и всё.

Да и небом тоже, тоже ничего.

Хорошо быть травкой, хорошо луной.

Тут же хоть об стену бейся головой!

А проснёшься утром, выглянешь в окно.

Чем-то серым небо всё заволокло.

Облепили стёкла насекомые.

Ходят человеки незнакомые…»

И еще добавил своих любимых чертиков.

Вовка ваял труд тоже по второй теме. Что-то там о буднях советской милиции. Теперь стало понятно, почему он на грабеж подписался. Попрактиковаться хотел. В наше время, если не поучаствуешь сам в криминальных историях, то в полиции делать нечего.

На втором уроке предполагалось продолжение нудного сидения над сочинением. Литра не появлялась. Мне было скучно сидеть, но сдать работу и уйти я побоялся. Одной из ответственных была Бекетова. Не хотелось, чтобы она прочитала мой опус. Ну, да. Маленький треш под настроение. Дождался, когда перед переменой основная масса ломанулась на выход, тогда тоже вышел.

За дверью меня встретили жекина и лехина морды с лыбами до ушей. Эти гаврики специально дежурили возле учебного кабинета, поджидая меня. Постукались-побрякались приветственно руками и грудными клетками, поорали восхищенно друг на друга.

Выяснилось, что парни приехали в наши «мясные» дебри, превозмогая все возможные опасности для своих задниц и отпросившись со своих уроков ради того, чтобы только найти и предупредить меня о завтрашнем матче. Привез их четыреста одиннадцатый Москвичонок с водилой Сашей, полноватым симпатичным парнем. Меня с ним познакомили, потому что он должен будет к часу дня за мной заехать и отвезти в Зеленую рощу.